ская историография, как известно, имела богатые традиции. В трудах В. И. Ленина и его идейных соратников глубоко и всесторонне раскрывались кардинальные вопросы экономической истории России. Проблема аграрного строя России накануне революции 1917 г. стала предметом острой полемики между марксистами, неонародниками, эсерами, а также другими представителями различных идейных направлений, в связи с выработкой и обсуждением перспектив дальнейшего развития сельского хозяйства страны в советских условиях. Активными участниками этой идейной борьбы стали советские историки, оказавшие своими работами заметное влияние на ход и исход дискуссий 20-х годов и утверждение марксистско-ленинской концепции аграрной истории России.
В связи с необходимостью выработки научной оценки перспектив и выявления важнейших тенденций развития сельского хозяйства в условиях советского строя изучалось в те годы состояние производительных сил сельского хозяйства накануне революции, влияние войны на сельскохозяйственное производство .
М. Н. Покровский оказал своими работами большое влияние на исследовательскую деятельность историков 20-х годов и прежде всего на тех историков, которые у него учились.
Вместе с тем следует сказать, что ошибки, допускавшиеся М. Н. Покровским, уже в начале 20-х годов вызвали серьезную критику со стороны историков. Так, в 1924 г. журнал «Под знаменем марксизма» поместил интересную рецензию молодого историка Н. Н. Рубинштейна на книгу М. Н. Покровского «Очерки по истории революционного движения в России XIX—XX вв.» Автор справедливо упрекал М. Н. Покровского в чрезвычайном увлечении «искусственными схемами», «излишним конструктивизмом». Рубинштейн выступил против некоторых неверных положений и оценок, содержавшихся в «Очерках»: попытки представить Пестеля как идеолога крестьянства, стремление «вывести из рабочего движения весь народнический социализм», оправдание тактики террора народовольцев и др. Рубинштейн отмечал наличие в работе М. Н. Покровского элементов модернизации, выразившихся, в частности, в разделении народников на большевиков и меньшевиков; он писал также, что «факты упорно не укладываются в схему тов. Покровского». Однако Рубинштейн выступил в защиту определения М. Н. Покровским русского самодержавия как «политически организованного торгового капитализма».
По сравнению с дореволюционными изданиями и литературой, 1918— 1920 гг. заметно обогатилась проблематика по истории России кануна пролетарской революции, возросли масштабы научно-исследовательской работы, повысился ее уровень. Продолжая лучшие традиции дореволюционной большевистской историографии, ученые тех лет утверждали своими трудами материалистическую, марксистско-ленинскую концепцию отечественной истории, противопоставив буржуазно-дворянской и меньшевистско-эсеровской историографии принципиально противоположную интерпретацию исторического процесса. Объектом изучения стали не цари и министры, а широкие народные массы, их революционное творчество, не редкие, исключительные и оригинальные события прошлых эпох, а ведущие закономерности и тенденции исторического развития человечества, его прогрессивное поступательное движение.
Достижения советских историков в этой области определялись прежде всего большим количеством исторических публикаций, подготовленных и вышедших в первой половине 20-х годов. Издание исторических источников, введение в научный оборот весьма значительного по объему нового фактического материала — это первый реальный итог развития советской науки к концу изучаемого периода.