Ленин из эмиграции просил большевистские комитеты отсылать в рукописное отделение Академии наук все печатные издания, чтобы таким образом могли сохраниться историко-партийные документы. К 1917 г. в Академии наук сложился значительный фонд нелегальной большевистской литературы. В. Д. Бонч-Бру-евич в своих воспоминаниях рассказывает, что этот фонд «Владимир Ильич по приезде в Петроград лично сам осмотрел и остался им очень доволен».
Со многими академиками В. И. Ленин систематически встречался и позднее, уже после Октябрьской революции. Одним из первых академиков, официально посетивших В. И. Ленина как председателя СНК в 1918 г., был заведующий рукописным отделением Академии наук выдающийся русский языковед и историк А. А. Шахматов. В беседе с ним В. И. Ленин интересовался нуждами Академии наук, предлагал необходимую помощь. Ленин дал указание обеспечить библиотеку Академии наук рабочей силой, средствами перевозки, упаковочными материалами. В 1920 г. А. А. Шахматов приезжал из Петрограда в Москву с ходатайством о реэвакуации академического имущества, в частности ценных рукописных коллекций, которые еще до революции в связи-с наступлением немцев были вывезены в Саратов. Он был принят В. И. Лениным и вместе с ним обсуждал план перевозки из Саратова принадлежащих Академии наук материалов.
Советское правительство делало все возможное для обеспечения нормальной работы научных учреждений. Систематическое финансирование Академии наук, Археографической комиссии, университетов дало возможность ^продолжать научную работу в тяжелейших условиях гражданской войны и иностранной интервенции. Помимо запланированных сумм нередко отпускали сверхлимитный кредит. Государство обеспечивало научные учреждения топливом, электроэнергией. Особым постановлением Иаркомпроса запрещалось занимать и использовать для других нужд помещения, находившиеся в ведении научных и учебных заведений. Кроме того, Академия и Археографическая комиссия получили дополнительные помещения для работы.
В 1918 г. в связи с тяжелым положением издательского дела в стране Академию волновал вопрос об ее типографии, состояние которой было весьма неопределенным. Распространялись слухи о предполагаемом закрытии типографии. В связи с этим А. В. Луначарский 1 апреля сообщил президенту Академии А. П. Карпинскому: «Прошу Вас довести до сведения Академии наук и служащих типографии, что все подобные слухи не имеют под собой никакой почвы и что типография Академии Российской республики, представляющая высокую ценность в отношении ее приспособленности к нуждам академических изданий, должна работать с такой производительностью, какая выдвигается потребностью работы Академии». В сентябре 1920 г. 12-я типография (бывшая типография Академии наук) была зачислена в разряд предприятий, «имеющих особое государственное значение» . Тем самым делалось все возможное, чтобы создать необходимые условия для плодотворной работы ученых во всех областях знания.
26 ноября 1918 г. на запрос
Академии от 30 октября 1918 г. о правописании в различных изданиях А. В. Луначарский
отвечал, что при подготовке научных публикаций
«самой Академии надлежит каждый раз решать вопрос о правописании в каждом из
этих изданий соответственно научной постановке дела, так как очень часто
сохранение старинной орфографии обеспечивает документальность изданий и
вызывается поэтому научными потребностями»
146. Подобные меры вызывали симпатии ученых, способствовали
привлечению их к творческой работе. Члены Академии наук все больше стали
вовлекаться не только в научную, но и в общественную деятельность. Они приняли
активное участие в организации такого важного дела, как создание архивов, где
больше всего нужны были опыт и знания крупнейших специалистов-историков;
участвовали в работе Просветительной ассоциации Васильевского острова,
выступали с популярными лекциями в Русском музее, Эрмитаже, включились в работу
Совета по делам музеев и охране памятников искусства и старины, конференции по организации музеев и т. п.