ГЛАВА      ПЯТАЯ БОРЬБА СОВЕТСКИХ ИСТОРИКОВ ПРОТИВ БУРЖУАЗНОЙ И МЕНЬШЕВИСТСКО-ЭСЕРОВСКОЙ ИСТОРИОГРАФИИ. ИСПОЛЬЗОВАНИЕ БУРЖУАЗНЫХ КАДРОВ

Труд С. А. Котляревского, как отмечал Ф. Ротштейн, написан поверхностно, без анализа и обобщений, с ошибками и не­точностями в освещении отдельных фактов; автор, не по­нимая жлассовой структуры общества и государства, оказался совершенно неспособным вскрыть историю раз­вития международных отношений, их экономическую подоплеку, природу и роль финансового капитала. «Выступая под знаменем идеалистического мировоззре­ния,— отмечает Ф. Ротштейн,— настаивая беспрестанно на значении идеологических факторов в истории, они все же не понимают, что наша революция повлекла за собой и крупный идеологический сдвиг, после которого русская мысль никогда больше не будет удовлетворяться такими старомодно-прагматическими изложениями истории, ка­ким является работа проф. Котляревского».

Как указывалось выше, историки-марксисты реши­тельно выступили с разоблачением мелкобуржуазных «теоретиков», показывая фальсификаторскую сущность и антибольшевистскую направленность их работ. В ре­цензии на книгу Л. Мартова о русской социал-демокра­тии В. И. Невский отмечал, что характерная черта этого труда, автор которого играл столь «видную роль во всей истории меньшевизма»,— отсутствие объективности. Особенно сильно это проявляется в характеристике де­ятельности В. И. Ленина и борьбы большевиков с мень­шевиками. Книга Мартова от начала до конца пронизана субъективизмом, поэтому требует к себе строго критиче­ского отношения, она является документом, свидетельст­вующим о том, что «партия или фракция, идущая рука об руку с теми, кто предает рабочий класс, не может быть беспристрастным судьей того самого авангарда пролета­риата, который.на полях битв доказал и правильность, и силу, и непобедимость тактики тех самых „заговорщи­ков", имя которым коммунисты-большевики»,

В разоблачении реакционной буржуазной и мелкобур­жуазной историографии в первые годы Советской власти большую положительную роль сыграли работы М. Н. Покровского75. В те годы он выступал с критикой теорий буржуазно-дворянской историографии и ее круп­нейших представителей (С. М. Соловьева, В. О. Ключев­ского и других), идеалистических теорий образования русского государства, возникновения и развития самодер-.. жавия, «теории закрепощения всех сословий» и т. п. О «те­ории закрепощения» М. Н. Покровский говорил, что она отражала интересы господствующих классов и возникла в период борьбы вокруг вопроса о реформах в середине XIX в. Показывая, что исторические факты опровергают теорию «борьбы со степью», которая объясняла возникно­вение Московского государства потребностями нацио­нальной обороны от «степных кочевников», М. Н. Покров­ский отмечал, что сторонникам этой теории следовало бы признать: «на период, когда эта оборона была особен­но нужна, когда стране грозила „конечная гибель" от этих хищников, падает максимум децентрализации, максимум разложения, а не сложения сил». На основании факти­ческого материала М. Н. Покровский доказывал, что ни о какой «примитивной экономической основе» для России XVI в. не может быть и речи: «Легенда о „примитивной экономической основе", на которой воздвигалась москов­ская государственность задолго до Романовых, должна быть сдана в архив  вместе с легендами  о   „борьбе  со степью" и „закрепощении и раскрепощении",— все три легенды составляют одно неразрывное целое. Московская Русь XVI века была не примитивнее по своим экономи­ческим условиям, нежели любая европейская страна позднего средневековья» .

М. Н. Покровский разоблачал тенденциозность бур­жуазно-дворянской историографии; отмечал, что она сознательно умалчивает о фактах острой классовой борь­бы. Выступая 3 мая 1923 г. перед слушателями Коммуни­стического университета, М. Н. Покровский в качестве примера такой тенденциозности называл работу А. С. Лап-по-Данилевского «Методология истории», в которой мате­риал расположен и преподносится автором так, что соз­дается совершенно неверное представление о развитии науки. М. Н. Покровский говорил: «В целях наибольшей объективности ни звука не сказано о том, что за человек был автор, в какой обстановке возникла книга, какая общественная среда окружала автора, какая борьба про­исходила в этой общественной среде...

Оглавление