ГЛАВА      ПЯТАЯ БОРЬБА СОВЕТСКИХ ИСТОРИКОВ ПРОТИВ БУРЖУАЗНОЙ И МЕНЬШЕВИСТСКО-ЭСЕРОВСКОЙ ИСТОРИОГРАФИИ. ИСПОЛЬЗОВАНИЕ БУРЖУАЗНЫХ КАДРОВ

товке высококвалифицированных кадров историков. Для получения профессорского звания в Московском универ­ситете были оставлены: Н. М. Дружинин, С. Д. Сказкин, К.   К-   Зельин,    В.  М.   Лавровский,    В.   К-   Никольский; А. А. Сергеев, В. К- Яцунский, А. А. Сергеев,   например, занимался тщательным изучением таких тем, как норман-ский вопрос в русской истории, «Русская правда», полити­ческий и социальный строй древнего Новгорода, земские соборы XVIXVII вв., русский город XVII в., земская ре­форма   Александра II и др.   Н.   М.   Дружинин   изучал следующие  вопросы:   Лаврентьевская   летопись,   «Рус­ская    правда»,   смутное   время,   крестьянский    вопрос в редакционных комиссиях, восточный вопрос при Нико­лае I и др.138 Эти проблемы не выходили еще за пределы обычной для буржуазной исторической науки тематики, однако подход к ним был уже иной. В отчете о своих на­учных занятиях в университете Н. М. Дружинин в 1920 г. писал, что им был изучен ряд вопросов (помимо указан­ных выше) по истории революционного движения: Жаке­рия во Франции в XVI в., крестьянская война в Германии (1525 г.) и др.; что он изучал исторический материализм, о котором написал специальный доклад, изучал   «Капи­тал», для чтения лекций в Костромском университете и на различных курсах изучил  первоисточники  и литературу по истории революционного движения.

Марксистская теория и методология, новые принципы подготовки специалистов по истории вытесняли буржуаз­ную историографию с ее концепциями в преподавании исторических дисциплин. Этот процесс проходил в течение 20-х годов и завершился к середине 30-х годов утвержде­нием новой системы преподавания, построенной на осно­ве марксизма-ленинизма.

Однако если в первые дни после революции ученые Российской Академии наук и выступали против призна­ния Советской власти, то с течением времени их общее настроение стало меняться. Уже 10 января 1918 г. на со­брании Академии наук не встретила серьезного сочувст­вия и поддержки антисоветская резолюция по вопросу о текущем моменте, принятая Советом профессоров Харь­ковского университета 20 ноября 1917 г.

Успехи Советской власти переубеждали наиболее трезвых ученых и заставляли их переходить к деловому сотрудничеству с пролетарским государством. К январю 1918 г. относится начало установления контактов Акаде­мии наук с Наркомпросом. На заседании Государствен­ной комиссии по просвещению 29 января того же года А. В. Луначарский сообщил, что академик С. Ф. Ольден-бург от своего имени и от имени академиков согласился прийти на помощь Наркомпросу и ВСНХ 14°.

С февраля 1918 г. взаимоотношения между Академией наук и органами государственной власти приняли устой­чивый характер. Возобновилась деятельность научных учреждений и комиссий, стали проводиться в жизнь все указания и постановления Советского правительства, уче­ные постепенно включались в культурное строительство Советской республики.

В привлечении Академии наук на сторону Советской власти большую роль сыграло чуткое и внимательное отношение руководителей Советского государства и прежде всего В. И. Ленина к ученым. С некоторыми из них Ле­нин был еще знаком до революции. Как известно, еще в 90-х годах XIX в. он обращался к С. Ф. Ольденбургу по поводу рукописных материалов своего старшего брата Александра, который занимался в университете под руко­водством Ольденбурга ш. Хотя Российская Академия на­ук и не занималась проблемами революционной борьбы пролетариата, о чем уже говорилось выше, сотрудники рукописного отделения А. А. Шахматов и В. И. Срезнев­ский в частном порядке нелегально собирали у себя ма­териалы по истории общественного движения в России. Узнав об этом, В. И.

Оглавление